В этот раз мы расскажем не о событиях, которые произошли в Краснотурьинске в 2005 году, а о людях: что их тогда волновало и вдохновляло, о чем думали и как жили 13 лет назад.
У надежды только красный цвет
Одной из первых мне попалась история о работниках медицины катастроф.
На тот момент в Северном филиале территориального центра медицины работало всего три человека: врач-анестезиолог Валерий Жлудов и фельдшеры Ирина Дульская и Дмитрий Золенко. Говоря о работе, врачи рассказывали и о своем отношении к жизни.
По словам медиков, каждого сотрудника рано или поздно посещала мысль: «А зачем мне все это надо? Дома семья, дети… Ты даже не знаешь, придешь домой или нет. Впрочем, сомнений не остается, когда на обращенном к тебе лице – надежда и безоговорочная вера в тебя, как в Бога». Свою работу работники медицины катастроф считали одной из самых благородных, несмотря на объективные трудности и почти хроническую усталость:
– Иногда случается, что спим по пять-шесть часов за двое-трое суток, – рассказывала Ирина Дульская. – Истории случаются разные, некоторые – настоящее чудо. Например, есть история, которую я запомню на всю свою жизнь: в Карпинске у 13-летнего мальчика тяжелейшая черепно-мозговая травма. Я не могла смотреть на его маму, плакала вместе с ней, за короткое время она потеряла отца, мужа и старшего сына. Мы сделали все, что смогли. Позже нам сообщили, что мальчик умер, – вспоминала тогда Ирина Валерьевна. – И недавно на рынке ко мне подбежала женщина, благодарит, улыбается. Оказалось, что ее сын все же выжил. Ну разве не волшебство?
Местные ангелы-хранители, как их называли, сами часто жили в надежде на чудо – долгое время у филиала не было средств на бензин, а врачи были отрезаны от междугородней связи, что сильно осложняло ситуацию.
Проблема с топливом и связью решилась, а медицина катастроф осталась работать. Так, как они умеют.
147 лет под землей
Это рассказ не об одном человеке, а о целой семье Ямалутдиновых. История трудовой семейной династии, в которой мужчины на протяжении нескольких поколений становились шахтерами, а общий «подземный стаж» – более 140 лет.
Как писали тогда в нашей газете, узнав о желании журналистов написать об их рабочей семье, дочери основоположника шахтерской династии очень удивились. Как сказали Роза и Мария, их семья ничем не отличилась и жили как все – работали, учились, воспитывали детей и внуков.
Первый шахтер семьи Мингалей приехал в поселок Рудничный в 1917 году, когда ему было всего 17 лет. Совсем юным он пошел работать на шахту, где отработал 30 лет. Ту же профессию выбрали его сыновья Борис и Николай, которые тоже посвятили свою жизнь этому сложному труду, а следом и их сыновья – Вячеслав и Денислав.
Помимо любви к работе в шахте, семья отличалась любовью друг к другу. Женщины Ямалутдиновых посвящали себя своей семье – занимались хозяйством и создавали атмосферу уюта и спокойствия в доме, куда после работы спешили их мужчины.
Может быть, и действительно нет в семье Ямалутдиновых ничего необычного, это ведь самая обычная семья. Но именно таких душевных историй, бывает, и не хватает в жизни, полной страхов и горечи.
Эхо трагедии
В сентябре 2005 года прошла годовщина с момента ужасных событий в школе №1 города Беслан. 2 сентября некоторые матери – активистки комитета «Матери Беслана», объединившего 150 женщин, чьи дети и внуки навсегда остались заложниками школы – отправились в Москву на встречу с президентом России. За несколько дней до поездки корреспонденту «Вечернего Краснотурьинска» удалось поговорить с Ритой Сидаковой, потерявшей в этом ужасе свою единственную дочь.
– Мы добивались встречи с руководителем нашей страны целый год. Но она состоится именно теперь, 2 сентября, в тяжелые для нас траурные дни, когда мы все в таком состоянии, – говорила женщина. – Я уже настроила себя, что все три дня – с 1 по 3 сентября – проведу там, в школе, буду вновь переживать те же муки, что и мой ребенок. И вдруг – это… Не знаю… Им надо нас добить как-то, я думаю.
Как рассказала тогда Рита, все матери Беслана хотели лишь одного – правды и справедливости:
Рита Сидакова рассказала, как живут ее соотечественники через год после трагедии. Дома стали похожи на музеи в память погибших: в ее двухкомнатной квартире кругом фотографии, вещи и игрушки десятилетней дочери. Единственное, что остается убитым горем людям, – говорить с маленькими детскими фотографиями каждый день.
В конце разговора женщина сказала то, что должно остаться в голове и сердце каждого, кто прочел или услышал их:
– Дай Бог, чтобы больше ни одна мать в мире не пережила этого ужаса. Я заклинаю вас, напишите в своей газете мои слова. У каждой из нас только одно пожелание – дай Бог, чтобы ваши дети жили дольше вас.
Выхода нет?
В одном из выпусков газеты “Вечерка” рассказала о 29-летнем Андрее, бывшем заключенном, который мечтает изменить свою жизнь.
С самого детства рядом с Андреем были две любящие женщины – мама Оля и бабушка Таня. За всю свою жизнь отца он так и не встречал, но об этом мужчина особо и не переживал.
Когда ему исполнилось 15 лет, в жизни Андрея произошло первое недетское горе – умерла бабушка. Место бабушки Тани в жизни мальчика заняла уличная компания, с которой он и начал криминальный путь:
Андрей рассказал, что самым страшным он считает, что даже когда их поймали, то все казалось несерьезным, а “условка” – очередное приключение.
Первый свой срок – три с половиной года лишения свободы – тогда еще 17-летний парень получил за угон соседского мотоцикла. После освобождения в 21 год Андрей женился и пытался найти работу, но приходилось перебиваться лишь временными заработками. “Выбиться в люди” не получилось. Молодой человек вновь пошел на преступление – вместе с приятелем украли из машины магнитолу и газовый пистолет. За это Андрею пришлось уехать на зону на семь лет.
Как рассказал уже 29-летний Андрей, по другую сторону колючей проволоки он пережил настоящую душевную ломку:
– Там я спасался книгами, зачитывался Достоевским, – рассказывал Андрей. – Так хотелось прикоснуться к нормальной человеческой речи, хотелось думать о чем-то важном и действительно значимом.
На воле мужчину ждала только мать, жена решила не испытывать судьбу и найти счастье в другом месте.
Тогда, в 2005 году, Андрей мечтал только о человеческой жизни и мужской работе. С последним возникли проблемы – человека с судимостью никуда брать не хотят.
Большая судьба маленьких людей
С августа в газете появился новый спецпроект “2 часа с...”. В этой рубрике рассказывали жизненные истории и публиковали фотографии детей. Маленькие герои – воспитанники краснотурьинского Дома ребенка. “Вечерка” тогда писала:
“Эта рубрика – настоящий крик о помощи, мольба о любви и нежности. Конечно, все они разные: веселые и не очень, общительные и молчуны, очаровательные проказники и не по-детски серьезные человечки, но у них есть одно общее качество – они все еще верят в сказку и в каждой проходящей мимо женщине видят свою маму... ”
За 2005 год газета рассказала о 22 малышах. О судьбе каждого спустя 13 лет узнать почти невозможно, можно сказать лишь то, что некоторые дети все же обрели семью.
