Это был первый после новогодних каникул телефонный звонок в январе 2004-го. Еще не было девяти, но я взяла трубку. И с тех пор, как правило, всегда отвечаю на ранние звонки, если прихожу в редакцию до начала рабочего дня. Источник - надежный (и не просите, не раскрою - человек реально шел на риск), информация - шокирующая: в роддоме умирают дети. В моей, тогда еще 26-летней голове, это не укладывалось вообще. От слова “совсем”. Я очень надеялась, что это - неправда. Ошибка. Потому что роддом - это не про смерть.
Работать над этой темой было тяжело, очень тяжело - и морально, и физически. Разговаривать с людьми, которые вчера похоронили ребенка, - такого никому не пожелаешь. И тут не срабатывают ни утешительные объятия, ни валерьянка (поверьте, за те месяцы, что длилась история с роддомом - расследование, суд, она лилась просто рекой), ни слезы - они не приносят облегчения. Спасал только мой старший сын, в ту зиму ему едва исполнилось два года. Придешь с работы, обнимешь его крепко-крепко, поплачешь, уткнувшись в кучерявую, пахнущую космосом голову - тихонько, чтобы не испугать, и немножко легче.
Не понимаю, как мы все выдержали ту зиму. Хотя для Краснотурьинска, как оказалось, беда такого масштаба - не первая. В рамках расследования трагедии в роддоме мы нашли историю 1976-го года, о которой, кажется, благополучно многие забыли, но она - была. И тоже была связана с родильным домом и с инфекцией - по одной из версий, это был стафилококк. Пик детских смертей в 1976-м пришелся на ноябрь-декабрь - с перерывом в несколько дней регистрировались по 2-3 смерти детей до года. В архивных записях ЗАГСа мы тогда нашли свидетельства о смерти 28 малышей. У всех в качестве причины смерти значилась пневмония и все ее разновидности.
Зимой 2004-го было много всего. Впервые я поняла, что такое журналистское сообщество: события в Краснотурьинске освещали многие журналисты областных, федеральных и даже мировых СМИ. В редакции “ВК”, кажется, ни на секунду не замолкали телефоны; многие журналисты приезжали сюда лично, также встречались с семьями. Также плакали вместе с ними.
И, кажется, впервые на тот момент в истории города “громкое” дело дошло до суда и завершилось обвинительным приговором для медиков. “Стрелочником” был назначен тогдашний главврач роддома Марат Салахов - единственный, кому в первые дни того черного января хватило мужества извиниться перед родственниками. Хотя именно этого - сочувствия, извинений, поддержки и человеческого участия - тогда семьи и ждали. От всех, начиная от медработников и заканчивая мэром города. Увы, жизнь показала и показывает по сей день, что в Системе, в любой Системе это не предусмотрено.
