Анна Евгеньевна, как и большинство сотрудников заповедника, живет природой – ее фанат, можно сказать. Поэтому любые неестественные изменения в ней воспринимает как личную трагедию. То, что последние три года происходит с реками на севере Свердловской области, – неестественные изменения и это экологическая катастрофа. И – трагедия. Причем не только для «заповедных» людей, это трагедия минимум для двух городов – Ивделя и Североуральска. А еще для манси, которых и так осталось не очень много.

В 60 километрах от Североуральска ОАО «Святогор» (УГМК) ведет разработку медно-цинковых карьеров – Шемурского (с 2008 года) и Ново-Шемурского (с 2011 года). Официально здесь еще не добывают руду, залежи которой, согласно заключению государственной экспертизы от 1993 года, ликвидируют за 30-35 лет. Официально УГМК карьеры только строит. Но медный и железный купорос в больших количествах уже льется во все ближайшие реки. По цепочке страдают все окружающие.

– Превышения ПДК по железу составляют в 89 раз. И если человек будет пить воду с превышением ПДК железа даже в 2 раза, но продолжительное время, то у него нарушится процесс кроветворения, разовьются сердечно-сосудистые заболевания и цирроз печени, – объясняет Ворончихина. – Избыток меди подавляет иммунную систему, вызывает анемию и неинфекционный гепатит. Алюминий, превышения по которому до 2375 раз, вызывает нарушения психики и потерю памяти. Кадмий вызывает развитие онкологических заболеваний. Марганец негативно действует на умственные способности и влияет на память. В больших дозах цинк вызывает раковые опухоли.

Специалисты Пермского госуниверситета считают, что единственный способ очистить реки – это прекратить дальнейшее загрязнение и механически очистить донные отложения от тяжелых металлов. Если оставить ситуацию, как есть, то очаг загрязнения будет оказывать негативное влияние на природу и живых организмов еще несколько столетий. Даже после смерти человека, отравленного медью, в его костях опасный металл будет сохраняться еще 300 лет.

Речную воду анализировали не только пермские ученые. 11 октября проверку провели и отобрали пробы представители Росприроднадзора. Первая реплика после приезда к рекам: «Тут, кажется, все металлы есть». К среде, 31 октября, сотрудники Росприроднадзора еще не обнародовали результаты анализов.

Североуральские общественники объясняют: бокситы не могут быть источником загрязнения по определению: эти руды состоят из минералов – гидроксидов алюминия – химически устойчивых соединений, не способных разлагаться в природных условиях. Алюминий может выделяться только из-за агрессивного воздействия серной кислоты. А она появляется при разложении колчеданных минералов.

Мы североуральским общественникам на слово не поверили, нашли московского независимого геолога и спросили у него, могут ли залежи бокситов влиять на появление в огромных количествах в реках алюминия.

Для бокситов не характерны высокие концентрации меди, цинка и кадмия в силу особенностей образования этого вида полезных ископаемых: по сути, они представляют собой продукт выветривания алюмосиликатных вулканических и метаморфических пород. Для бокситов характерно наличие концентраций железа, но оно присутствует в них в такой форме, что его миграция на большие расстояния вряд ли возможна. Точно также маловероятно широкое распространение из бокситовых отвалов алюминия. В противном бы случае сами бокситовые месторождения (даже не разработанные) давно бы стали источником загрязнения рек Северного Урала.

Что же касается медно-цинковых руд, то они как раз и являются одним из источников получения кадмия и, само собой разумеется, меди и цинка. Железо в них тоже может встречаться, поскольку оно может присутствовать в виде изоморфной примеси в минерале под названием сфалерит, представляющим собой сульфид цинка.

Поэтому не мешало бы исследовать содержание меди, цинка, кадмия, железа, алюминия в отвалах карьеров, на которых велась или ведется добыча подобных руд, а также в протекающих рядом с ними подземных и поверхностных водах и горных породах. Делать все это должны профессионалы и анализы следует проводить в качественно оснащенных лабораториях.

Ответить на эти вопросы пока можно только приблизительно.

Как сказано на сайте УГМК, срок существования Шемурского карьера – девять лет, Ново-Шемурский будет «работать» 28 лет – до 2042 года включительно.

Компания недавно свозила ивдельских чиновников и журналистов на карьеры, показала им очистные сооружения, для которых уже закупили дополнительное оборудование. Резюме визита: все хорошо, осталось только возле очистных «природное благоустройство» провести.

Но проблема, скорее всего, не в очистных. Не исключено, что металлы попадают в почву и реки еще по пути к очистным. По крайней мере, такой вывод можно сделать, посмотрев видео, которое возле карьеров сняли журналисты Znak.com.