Идет процесс по делу о гибели шахтера на «Северопесчанской». Что говорят вдова и свидетели

 27 февраля, в минувший четверг, состоялось открытое заседание по делу о взрыве на шахте «Северопесчанской», который произошел 1 апреля 2024 года. В результате погиб молодой шахтер. На скамье подсудимых - Николай М., также пострадавший в результате инцидента. Тогда травмы получили несколько горняков. 

Напомним, горожанина обвиняют в совершении преступления, предусмотренного частью 2 статьи 217 Уголовного кодекса РФ (нарушение требований промышленной безопасности, повлекшее по неосторожности смерть человека).
Согласно материалам предварительного следствия, обвиняемый, работая на подземном участке №7 шахты «Северопесчанская», получил взрывчатые материалы в подземном складе на горизонте -320 метров. Затем, вместе с бригадой, Николай приступил к выполнению проходческих работ на горизонте -338 метров. При бурении шпуров были допущены отклонения от проектов проходки горной выработки. В нарушение правил безопасности обвиняемый якобы складировал взрывчатые вещества в неположенном месте. Осознавая, что его коллега не имеет права на проведение взрывных работ, он, по версии следствия, дал тому указание подать импульс для детонации во взрывную магистраль. Это произошло раньше установленного времени и без присутствия руководителя взрывных работ. В результате несвоевременного импульса произошла несанкционированная детонация взрывчатого материала, что привело к трагедии. Коллега обвиняемого получил тяжелые травмы головы, туловища и конечностей, несовместимые с жизнью.
Вину Николай М. не признает. 
Предварительные слушания состоялись 13 февраля. Защита заявляла ходатайство о возвращении дела прокурору - в связи с многочисленными процессуальными нарушениями, допущенными следователем при составлении обвинительного заключения.
«Данные нарушения, на наш взгляд, являлись существенными и не позволяли осуществлять рассмотрение дела по существу. Судья с нами не согласился и отказал в удовлетворении ходатайства», — говорил адвокат подсудимого Павел Кравцов.

«Сказали, что произошла человеческая ошибка»

Погибший 37-летний Дмитрий Оболешев 13 лет был женат на Лилии, в браке родилось двое детей. С марта 2024 года мужчина начал работать на «Северопесчанской» в качестве стажера. Дмитрий успел отработать всего несколько смен. В Краснотурьинск он переехал из Североуральска, где трудился проходчиком на шахте.
- Мы виделись с ним два раза в неделю, когда он приезжал на полтора дня. Мне не хватало его, тяжело было воспитывать двоих детей. Поэтому, чтобы быть ближе к нам, решил переехать, - рассказала в суде вдова погибшего шахтера.
Лилия Оболешева добавила, что, по словам мужа, работа в Краснотурьинске принципиально не отличалась от предыдущей. Единственное, что здесь шахта, по его мнению, была более безопасной...
Лилия рассказала, что в конце марта прошлого года Дмитрий только знакомился с коллегами, во всем следовал указаниям начальства. Всегда был на связи с женой, Лилия переживала за него каждый раз, когда он спускался в шахту. Как только смена кончалась, после 19.00, муж отправлял сообщение. 1 апреля Дмитрий ушел на работу, пока его близкие еще спали, еще не зная, что домой в тот день он больше не вернется...

... Почуяв неладное, женщина стала искать информацию в интернете, листать новостные ленты, откуда и узнала о случившемся. В Богословском рудоуправлении и больнице, куда стала звонить Лилия, ей поначалу отвечали, что не располагают данными о муже.
На вопрос, как объясняли произошедшее с мужем, Лилия пояснила, что руководство предприятия заявило ей о несчастном случае.
- Сказали, что произошла человеческая ошибка. Спросила, вы хотите, чтобы я кого-то конкретного обвиняла — мне ответили отрицательно, - вспомнила женщина.

«Присудят пятьсот тысяч, миллион — мужа мне это не вернет»

Впоследствии, добавила Лилия, БРУ материально помогало ей и детям, осуществляя ежемесячные выплаты. В данный момент она не работает, поэтому эти выплаты, по сути, единственный источник существования для семьи.
Вместе с тем, по словам супруги погибшего, никто из бригады подсудимого с ней якобы не связывался и не помогал. Лилия отметила, что по состоянию на сегодняшний день не собирается подавать иск к семье подсудимого о взыскании материального и морального вреда.
«Ну что я с них возьму? Допустим, мне присудят пятьсот тысяч, миллион — мужа мне это не вернет. Смогу ли потом спать спокойно? Просто я такой человек, что не буду последнее у людей забирать. Бог его накажет, если он виноват. У меня самой двое маленьких детей, не хочу брать на себя какой-то грех, счастливее от этих денег я не стану», — сказала женщина.
Адвокат Павел Кравцов, который представляет интересы подсудимого, спросил Лилию, сформировалось ли у нее определенное мнение относительно виновности его подзащитного. Женщина заявила, что пришла к выводу, что он, по ее мнению, чувствует свою вину, добавив, что доказывать вину все же должен суд.
«Сужу по поступкам. Человек ни разу со мной не связался, не принес соболезнования. В глаза мне не смотрит, не здоровается — делаю вывод, что он, значит, чувствует свою вину. Согласно материалам дела, там много кто считает, что он виновен. Если бы он был не виновен, мы бы, наверное, здесь с вами не сидели. По моему мнению, он безалаберно отнесся к технике безопасности», — ответила женщина защитнику.

Следов взрывчатых веществ в забое не обнаружили

По словам свидетеля, который на момент несчастного случая был руководителем службы производственного контроля, о том, что на шахте что-то произошло, он узнал от главного инженера. Тот позвонил ему вечером 1 апреля.
- После 20.00 на поверхность вывели пострадавших горняков, в том числе подсудимого. Сначала их не узнал, поскольку лица были все в копоти. Их сопроводили в машину «Скорой помощи», - рассказал свидетель.
Он вспомнил, что один из проходчиков сообщил, что был хлопок и внизу все в газу, задымлено.
Причиной случившегося, по словам свидетеля, стало, цитируем, «какое-то взрывчатое вещество». Но согласно протоколу осмотра места происшествия, следов взрывчатых веществ в забое не обнаружили.
Информацию о несчастном случае передали диспетчерской службе в 18.45. Тело Дмитрия Оболешева доставили на поверхность около 22.00.
- Горноспасатели передали, что у погибшего была разбита затылочная область головы, - сказал свидетель.
Он пояснил, что, согласно графику, взрывные работы должны проводиться после 19.00. До этого происходит подготовка и осмотр места горным мастером, который является ответственным лицом. Однако, как выяснилось в суде, к установленному времени мастера на месте не оказалось, он лишь собирался туда прийти, но не успел.

Расследованием причин и обстоятельств несчастного случая занималась специально созданная комиссия. Ее выводы строились на экспертном заключении ООО «АГЭЦ», нанятой Богословским рудоуправлением, а также опросах свидетелей и пострадавших. При этом, как сообщил адвокат, у названной фирмы отсутствует лицензия на проведение экспертиз в области взрывного дела. Самопроизвольный взрыв, без создания специальных условий, исключается, добавил свидетель. Он заявил, что не слышал, как подсудимый давал указания погибшему подать импульс от электросети на распределительный ящик. Как и то, чтобы подсудимый складировал взрывчатку в неположенном месте, пояснив, что лишь предполагает это. Как и то, что подсудимый не собирался использовать взрывную машинку, поскольку она находилась далеко от места проведения работ, в комнате для приема пищи.
Объяснить мотивы подсудимого свидетель не смог.
По мнению председательствующего в процессе Вадима Химченко, действия подсудимого перед тем, как произошел взрыв, выглядят нелогично.
- Если взрывная машинка находится на одном уровне, работы производятся глубже, а безопасное место — чуть выше, не логично ли сначала собрать взрывчатую сеть, подготовить ее, а потом идти за машинкой? - спросил судья.

Комиссия предположила, что сдетонировали взрывчатые вещества

По словам представителя Ростехнадзора Владислава Штефанько, в шахте взорвался газ, поскольку люди, помогавшие эвакуироваться пострадавшим, включали самоспасатель — устройство по типу противогаза с подачей кислорода.
В результате расследования комиссия предположила, что сдетонировали взрывчатые вещества — аммонит и граммонит, которые могли остаться от предыдущей смены. Были выявлены нарушения, которые могли способствовать инциденту, в виде использования меньших по длине шпуров — искусственных цилиндрических углублений в горной породе (вместо 170 см глубина выемки для закладки взрывных веществ составила 130 см), необесточенности зоны взрывных работ в радиусе 50 метров.
Организация производственного контроля со стороны руководства была признана неудовлетворительной.
Неправильно собранная взрывная цепь, как заявил Владислав Штефанько, не могла привести к взрыву. Он добавил, что во время монтажа взрывной магистрали, кроме взрывника, в этом районе никого не должно быть.

«Если бы мы ушли, то не успели бы сделать всю работу» 

Как сообщил один из пострадавших проходчиков, им было выдано около 70 кг взрывчатки, которую они полностью израсходовали. Мужчина занимался подачей взрывчатки, находился рядом с подсудимым во время сборки взрывной цепи, хотя не имел на это права. Горняки сильно торопились, поскольку объем работы был увеличен. Свидетель пояснил, что Николай поручил ему сходить за взрывной машинкой, взрывы всегда производились только с ее помощью. Поэтому версию, что подсудимый мог дать указание Оболешеву подключиться к распределительному ящику для инициирования взрыва, свидетель счел маловероятной.
— Если бы мы ушли, то не успели бы сделать всю работу. Вместе с Николаем приняли решение увеличить количество шпуров, чтобы выровнять стенки забоя. Отойдя от проекта буровзрывных работ. Никто нам таких указаний не давал. Горного мастера с трех часов дня и до момента трагедии не было, хотя перед взрывом он должен прийти и осмотреть, все ли правильно сделано. Мастер подошел около 19.00, — рассказал проходчик.
Другой свидетель по делу, работавший скреперистом (человек, который осуществляет перемещение отбитой горной массы из очистных забоев или на горизонте выпуска руды), рассказал, что в нарушение правил передал Николаю два волновода (специальный кабель, по которому передается электромагнитная энергия) — для инициации взрыва.
— Без них Николай все равно выполнил бы свою задачу, но с ними было бы проще. Думал, обвалилась горная порода, что это случилось в момент взрыва, узнал только гораздо позже. Рядом со мной никого не было, — рассказал мужчина.

Начальник шахты сообщил, что в вечер, когда произошел взрыв, горный мастер начал обход, двигаясь из дальнего забоя. Причин случившегося назвать не смог.
Начальник участка, на котором произошел несчастный случай, сообщил, что в тот день проходчики изначально получили задание на два забоя, однако позже объем работ был увеличен до трех, но он вовремя не ознакомил с этим решением подчиненных.
— О поломках оборудования или о том, что шахтеры не успевают, мне не сообщали. Считал бригаду проходчиков опытной. В мои смены до этого не было такого, что взрывные работы осуществлялись без моего присутствия. По путевке было выписано взрывчатки на 3 забоя. Да, увеличенное количество работ могло негативно сказаться на их качестве, учитывая, что в среднем проходчики за смену делают два забоя, — сказал начальник участка.
Свидетель добавил, что ни разу не видел, чтобы взрыв в шахте инициировали не так, как указано в паспорте буровзрывных работ. Он сообщил, что в опасной зоне контролировать ход работ должен руководитель взрыва и непосредственно взрывник. Импульс для взрыва, по его мнению, мог возникнуть из сети.
Следующее заседание по делу состоится 13 марта.
Напомним, 1 апреля 2024 года «Вечерний Краснотурьинск» вел текстовую трансляцию о случившемся на «Северопесчанской».