Новости других городов
Краснотурьинск
-2 °C
$91,69
€98,56
Директор по связям с госорганами ОК РУСАЛ в интервью порталу 66.ru объяснил, зачем компания Олега Дерипаски участвует в развитии индустриального парка «Богословский».
Олег Вайтман: «Я не думаю, что в ближайшие два года мы сможем запустить электролиз, поскольку электроэнергия будет продолжать дорожать, а мировые цены на алюминий до 2400 долларов вряд ли вырастут». Фото: 66.ru
Если честно, сочетание слов «индустриальный парк» у меня вызывает исключительно отрицательные эмоции. Свердловские чиновники любят говорить о них, нанимать иностранные фирмы, чтобы те создали концепцию, а потом снова говорить. Вот и для спасения погибающего Краснотурьинска (напомним, что РУСАЛ свернул производство алюминия на БАЗе) решили создать индустриальный парк «Богословский». И даже уже заявили, что федеральный бюджет выделит 1,6 млрд рублей.
— Мы за темой БАЗа и Краснотурьинска следим два года. Какая ситуация в городе на настоящий момент?
— С точки зрения наших работников, несмотря на закрытие электролизного производства, ситуация стабильная. За это время мы провели кампанию по трудоустройству, а также выплачивали компенсации до 10 зарплат, помогали с погашением кредитов.
— Есть ли вероятность, что электролизное производство все-таки будет вновь запущено?
— Я не думаю, что в ближайшие два года мы сможем запустить электролиз, поскольку электроэнергия будет продолжать дорожать, а мировые цены на алюминий до 2400 долларов вряд ли вырастут. Именно поэтому стоит задача создать рабочие места, которые никак не связаны с заводом.
Понимаете, Каменный век закончился не потому, что камни кончились, а просто пришел другой экономический уклад. В том же Краснотурьинске электролиз рано или поздно закроется. И любой моногород на такой исход обречен. У нас в России примерно 60% промышленности находится в подобных городах. Какие-то из них хорошо себя чувствуют, особенно те, где есть нефтяная промышленность, какие-то хуже, как тот же Краснотурьинск. В этой ситуации необходимо создать альтернативную занятость.
Сказать это достаточно просто, но весь вопрос в том, как это сделать. В этом должно быть несколько интересантов. Главным заказчиком должно выступать государство, так как именно его задача — решать социальные проблемы, трудоустраивать людей, которые уходят с градообразующего предприятия. Плюс к тому нужно найти того отважного предпринимателя, который решится открывать производство в моногороде с закрывающимся заводом.
— К тому же в 400 км от Екатеринбурга.
— Это на самом деле второй вопрос. Я на всех встречах в разных кабинетах говорю, что в таких городах надо создать экономические экстерриториальные условия по отношению ко всей Российской Федерации. Нечто подобное сделано для Дальнего Востока и Восточной Сибири, где обнулены некоторые налоги, пошлины, упрощен ввоз оборудования, понижены взносы. Такой «Сколково», но на всем Дальнем Востоке.
Все то же самое надо делать в моногородах. Причем с точки зрения администрирования это сделать гораздо проще. Тогда любой бизнесмен подсчитает свою выгоду от различных льгот и решит открыть производство в моногороде, даже если оно находится вдалеке от городов-миллионников.
— В индустриальном парке «Богословский» такие условия создаются?
— Перечислю, что сделано на сегодняшний день. Мы обособили площадку, принято решение о выделении федерального и регионального финансирования в 1,6 млрд рублей на создание инфраструктуры. В течение полутора лет будет создана вся инженерная инфраструктура — водовод, электроэнергия, три понижающие подстанции, газопровод, ТЭЦ. Плюс к этому Свердловская область подтвердила нулевую ставку на налог на имущество для резидентов, льготу по налогу на прибыль. Если будет что-то еще, то будет хорошо.
— Есть ли уже компании, которые готовы реально зайти в индустриальный парк?
— На данный момент есть два якорных резидента. Первый — это «Энергетические проекты», которые будут производить компоненты для автомобильной и авиационной промышленности. Также они собираются перерабатывать красные шламы и извлекать редкоземельные металлы.
Второй — это компания «Митал», которая достаточно давно работает с БАЗом — закупает отходы производства. У них есть производство в Новосибирске. Но теперь они решили перенести его ближе к сырьевой базе. Более того, РУСАЛ подписал с ними десятилетний контракт, который гарантирует производителю поставки сырья по рассчитанной стоимости на весь срок договора. Все это привело к тому, что «Митал» уже начал монтаж первой очереди оборудования для производства своей продукции — стиральных порошков — в одном из цехов БАЗа.
— На мой взгляд, у термина «индустриальный парк» есть отрицательная коннотация. Мы не видим каких-то реальных проектов в области. К примеру, есть «Титановая долина», в развитие которой вложено уже немало денег, но пока ни один резидент так и не начал стройку.
— Я не очень знаком с проектом «Титановая долина». По моему глубокому убеждению, надо не строить цеха, заборы, а надо начинать с резидентов. Когда у тебя они есть, то можешь затевать проект.
— Там они есть.
— Тогда не знаю, в чем проблема.
— Есть уверенность, что «Богословский» не повторит судьбу «Титановой долины»?
— Смотрите, у нас первый резидент уже летом выпустит первую продукцию, не дожидаясь появления индустриального парка. Это о многом говорит.
— Насколько я понимаю, часть производств в «Богословском» должны были быть связаны с алюминием, который ранее производился на БАЗе. Как теперь будет решаться эта проблема?
— Проблемы в этом никакой нет. Цена алюминия для покупателя не зависит от того, где он произведен. Стоимость металла определяется ценой на лондонской бирже металлов.
— Получается, что вы уверены, что Краснотурьинск будет живым городом?
— У меня весьма оптимистичный взгляд на эту ситуацию. Надо просто заниматься этим. Не зря говорят: если каждый день долбить в одну точку, то дырка рано или поздно появится.
— РУСАЛу это зачем? Это ведь не ваш бизнес.
— Да, это не наш бизнес. Но у нас есть совершенно четкое понимание, что наши люди живут в определенных городах. Они восемь часов работают у нас на предприятиях, а потом выходят в город. Если город умирающий, то все разбегутся, а мы попросту не наберем сотрудников. Именно поэтому важно, чтобы появлялись другие предприятия.
— То есть глиноземное производство в Краснотурьинске для вас важная часть бизнеса?
— Мы в Североуральске запускаем новую шахту, сырье с которой идет на БАЗ. Поймите, что шахта за пять или даже десять лет не окупится. Делайте выводы.
— Но о производстве алюминия можно забыть?
— Мы как производители алюминия надеемся, что цена на металл вырастет хотя бы до 2500 долларов за тонну, но, сами понимаете, существенно повлиять на это не можем. Что мы точно можем — это работать над развитием рынка труда, альтернативной занятости, созданием парка. Он точно нужен городу, вне зависимости от того, будет или нет работать электролизное производство БАЗа.
Олег Вайтман: «Я не думаю, что в ближайшие два года мы сможем запустить электролиз, поскольку электроэнергия будет продолжать дорожать, а мировые цены на алюминий до 2400 долларов вряд ли вырастут». Фото: 66.ru
Если честно, сочетание слов «индустриальный парк» у меня вызывает исключительно отрицательные эмоции. Свердловские чиновники любят говорить о них, нанимать иностранные фирмы, чтобы те создали концепцию, а потом снова говорить. Вот и для спасения погибающего Краснотурьинска (напомним, что РУСАЛ свернул производство алюминия на БАЗе) решили создать индустриальный парк «Богословский». И даже уже заявили, что федеральный бюджет выделит 1,6 млрд рублей.
— Мы за темой БАЗа и Краснотурьинска следим два года. Какая ситуация в городе на настоящий момент?
— С точки зрения наших работников, несмотря на закрытие электролизного производства, ситуация стабильная. За это время мы провели кампанию по трудоустройству, а также выплачивали компенсации до 10 зарплат, помогали с погашением кредитов.
— Есть ли вероятность, что электролизное производство все-таки будет вновь запущено?
— Я не думаю, что в ближайшие два года мы сможем запустить электролиз, поскольку электроэнергия будет продолжать дорожать, а мировые цены на алюминий до 2400 долларов вряд ли вырастут. Именно поэтому стоит задача создать рабочие места, которые никак не связаны с заводом.
Понимаете, Каменный век закончился не потому, что камни кончились, а просто пришел другой экономический уклад. В том же Краснотурьинске электролиз рано или поздно закроется. И любой моногород на такой исход обречен. У нас в России примерно 60% промышленности находится в подобных городах. Какие-то из них хорошо себя чувствуют, особенно те, где есть нефтяная промышленность, какие-то хуже, как тот же Краснотурьинск. В этой ситуации необходимо создать альтернативную занятость.
Сказать это достаточно просто, но весь вопрос в том, как это сделать. В этом должно быть несколько интересантов. Главным заказчиком должно выступать государство, так как именно его задача — решать социальные проблемы, трудоустраивать людей, которые уходят с градообразующего предприятия. Плюс к тому нужно найти того отважного предпринимателя, который решится открывать производство в моногороде с закрывающимся заводом.
— К тому же в 400 км от Екатеринбурга.
— Это на самом деле второй вопрос. Я на всех встречах в разных кабинетах говорю, что в таких городах надо создать экономические экстерриториальные условия по отношению ко всей Российской Федерации. Нечто подобное сделано для Дальнего Востока и Восточной Сибири, где обнулены некоторые налоги, пошлины, упрощен ввоз оборудования, понижены взносы. Такой «Сколково», но на всем Дальнем Востоке.
Все то же самое надо делать в моногородах. Причем с точки зрения администрирования это сделать гораздо проще. Тогда любой бизнесмен подсчитает свою выгоду от различных льгот и решит открыть производство в моногороде, даже если оно находится вдалеке от городов-миллионников.
— В индустриальном парке «Богословский» такие условия создаются?
— Перечислю, что сделано на сегодняшний день. Мы обособили площадку, принято решение о выделении федерального и регионального финансирования в 1,6 млрд рублей на создание инфраструктуры. В течение полутора лет будет создана вся инженерная инфраструктура — водовод, электроэнергия, три понижающие подстанции, газопровод, ТЭЦ. Плюс к этому Свердловская область подтвердила нулевую ставку на налог на имущество для резидентов, льготу по налогу на прибыль. Если будет что-то еще, то будет хорошо.
— Есть ли уже компании, которые готовы реально зайти в индустриальный парк?
— На данный момент есть два якорных резидента. Первый — это «Энергетические проекты», которые будут производить компоненты для автомобильной и авиационной промышленности. Также они собираются перерабатывать красные шламы и извлекать редкоземельные металлы.
Второй — это компания «Митал», которая достаточно давно работает с БАЗом — закупает отходы производства. У них есть производство в Новосибирске. Но теперь они решили перенести его ближе к сырьевой базе. Более того, РУСАЛ подписал с ними десятилетний контракт, который гарантирует производителю поставки сырья по рассчитанной стоимости на весь срок договора. Все это привело к тому, что «Митал» уже начал монтаж первой очереди оборудования для производства своей продукции — стиральных порошков — в одном из цехов БАЗа.
— На мой взгляд, у термина «индустриальный парк» есть отрицательная коннотация. Мы не видим каких-то реальных проектов в области. К примеру, есть «Титановая долина», в развитие которой вложено уже немало денег, но пока ни один резидент так и не начал стройку.
— Я не очень знаком с проектом «Титановая долина». По моему глубокому убеждению, надо не строить цеха, заборы, а надо начинать с резидентов. Когда у тебя они есть, то можешь затевать проект.
— Там они есть.
— Тогда не знаю, в чем проблема.
— Есть уверенность, что «Богословский» не повторит судьбу «Титановой долины»?
— Смотрите, у нас первый резидент уже летом выпустит первую продукцию, не дожидаясь появления индустриального парка. Это о многом говорит.
— Насколько я понимаю, часть производств в «Богословском» должны были быть связаны с алюминием, который ранее производился на БАЗе. Как теперь будет решаться эта проблема?
— Проблемы в этом никакой нет. Цена алюминия для покупателя не зависит от того, где он произведен. Стоимость металла определяется ценой на лондонской бирже металлов.
— Получается, что вы уверены, что Краснотурьинск будет живым городом?
— У меня весьма оптимистичный взгляд на эту ситуацию. Надо просто заниматься этим. Не зря говорят: если каждый день долбить в одну точку, то дырка рано или поздно появится.
— РУСАЛу это зачем? Это ведь не ваш бизнес.
— Да, это не наш бизнес. Но у нас есть совершенно четкое понимание, что наши люди живут в определенных городах. Они восемь часов работают у нас на предприятиях, а потом выходят в город. Если город умирающий, то все разбегутся, а мы попросту не наберем сотрудников. Именно поэтому важно, чтобы появлялись другие предприятия.
— То есть глиноземное производство в Краснотурьинске для вас важная часть бизнеса?
— Мы в Североуральске запускаем новую шахту, сырье с которой идет на БАЗ. Поймите, что шахта за пять или даже десять лет не окупится. Делайте выводы.
— Но о производстве алюминия можно забыть?
— Мы как производители алюминия надеемся, что цена на металл вырастет хотя бы до 2500 долларов за тонну, но, сами понимаете, существенно повлиять на это не можем. Что мы точно можем — это работать над развитием рынка труда, альтернативной занятости, созданием парка. Он точно нужен городу, вне зависимости от того, будет или нет работать электролизное производство БАЗа. 
Комментарии
Популярные новости
